Тело продолжало дрожать, она не знала что делать, что ей нужно было сделать? Закричать громче? Обвинить во всем кого-то, но кого? Вампир подхватил ее на руки, почему-то ей стало спокойней. Он был рядом, он поддерживал ее, но почему только он? Почему Стэфан не задумался о том, что ее нет рядом, что ей нужна помощь?
Глупая, какая же я глупая! Ненавижу все это! Она ударила по груди вампира, но она была так слаба, что вряд ли он вообще заметил этот удар, она слышала как он дышит. Его грудь поднималась неравномерно, вряд ли от физической тяжести, скорее от того, что ему было тоже тяжело как ей? Только в такие моменты реально задумываешься о важности человека, точнее вампира. Она положила ему руку на грудь, глупое движение, но ей показалось, что она услышала сердцебиение. Оно было глухое, человек бы не услышал, но именно сейчас она знала, что в груди дьявола бьется сердце.
Эмоции внутри продолжали бушевать, она не знала что выбрать и что все это значило. Желание или дружба? Правда или ложь? Все было слишком тесно переплетено, и выбрать что-то одно выдавалось не реальным. Слезы переставали литься, только нервные всхлипы, только боль в голове. Медленные, спокойные шаги старшего Сальваторе успокаивали, она как котенок сжалась и прильнула к нему, уткнувшись носом в его рубашку.  Он действовал, на удивление, успокаивающе. Сейчас он был не такой, Дэймон был на удивление Стэфанский, что ли. Мягкий, добрый, внимательный, который терпимо слушал ее крики, который терпел ее слезы.
Что с нами происходит? Что? Ты снова со мной, ты снова терпишь крики и слезы, ты успокаиваешь. Сколько это продлиться, сколько ты будешь таким? Сколько мне еще раз, вдохновляться, сомневаться и снова падать? – она безмолвно смотрела на него, казалось, ее тела не существует. Пришло довольно много времени после того, как ее обратили, а это значит, что вскоре она может умереть от слабости. Жажда не оставляла юную Гилберт, давая знать о себе все больше и больше ударяя по вискам, терзая ее хрупкое тельца, раздирая горло на куски. Руки немного тряслись, закрыв глаза, она старалась забыться, но ничего не вышло, боль становилась сильней, мучительная смерть…
Парень усадил ее в машину, заботливо как-то, и наконец-то начал говорить, ровным гипнотизирующим голосом.
-Ненавижу, когда начинаю говорить, как Стефан, но мы обязательно что-нибудь придумаем. Поняла? – эти слова вызвали улыбку, даже в такой ситуации этот кровожадный зверь сумел вызвать у нее улыбку.
- Спасибо… - очень тихо, но четко произнесла брюнетка. Больше она не знала что сказать, она была благодарна. Даже если она сейчас умрет, то хотя бы не в одиночестве.